Или как кредиторы стали обходить исполнительский иммунитет

Исполнительский иммунитет в отношении жилых помещений – едва ли не один из наиболее актуальных вопросов, о котором задумывается каждый должник, в отношении которого инициирована процедура несостоятельности. И если в одних случаях, этот вопрос действительно обусловлен невозможностью проживания в ином жилом помещении, то в других случаях исполнительский иммунитет представляет благодатную почву для злоупотреблений участникам оборота.
В соответствии со ст. 446 ГПК РФ взыскание по исполнительным документам не может быть обращено на жилое помещение (его части), если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением. Исключение — если имущество является предметом ипотеки и на него можно обратить взыскание (ч. 1 ст. 446 ГПК).

В итоге на одной чаше весов мы наблюдаем интересы кредиторов, которые не смогли вернуть свои деньги за счет имущества должника, а на другой – интересы должника и его семьи, которые в случае обращения взыскания на единственное жилое помещение рискуют остаться без крыши над головой. Следует учитывать, что суды эту норму применяют буквально и в случае установления, что помещение является единственным пригодным для проживания должника и членов его семьи, в удовлетворении требований кредиторов отказывают.

Должники подают заявление об исключении единственного жилого помещения из конкурсной массы на основании пункта 3 статьи 213.25 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ссылаясь на то, что принадлежащая им квартира (или дом) является единственным пригодным для постоянного проживания должника помещением.

Однако, все чаще суды стали отказывать в применении исполнительского иммунитета на том основании, что фактически должник проживает в ином помещении (а зачастую и в ином регионе). Конституционный Суд Российской Федерации, давая в Постановлении от 14.05.2012 № 11-П оценку конституционности положения абзаца второго части 1 статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, указал – исполнительский иммунитет в отношении жилых помещений предназначен не для того, чтобы в любом случае сохранить за гражданином-должником принадлежащее ему на праве собственности жилое помещение, а для того, чтобы, не допуская нарушения самого существа конституционного права на жилище и умаления человеческого достоинства, гарантировать гражданину-должнику и членам его семьи уровень обеспеченности жильем, необходимый для нормального существования (абзац первый пункта 4 мотивировочной части постановления).

Приоритет имущественных интересов гражданина-должника, у которого есть жилое помещение, по своим характеристикам позволяющее удовлетворить требования кредитора без ущерба для нормального существования самого гражданина-должника и членов его семьи, представлял бы собой необоснованное и несоразмерное ограничение прав кредитора.

По ГПК суды не должны учитывать какие-либо иные, кроме прямо указанных в законе, характеристики жилого помещения. На практике суды не учитывают размер помещения, его качественные показатели и стоимость, в том числе соотношение между последней и размером указанной в исполнительном документе задолженности. Получается, ГПК исходит из того, что при любых обстоятельствах (не связанных с ипотекой) невозможно ухудшение жилищных условий должника в сравнении с достигнутым уровнем по тому лишь признаку, что жилое помещение является для него единственным пригодным для постоянного проживания. Такой подход в современной ситуации не является оправданным ни с юридической, ни с социальной точки зрения (особое мнение судьи Конституционного суда Н.С. Бондаря, постановление от 14.05.2012 №11-П).

При анализе судебной практике было выявлено, что в одном из дел Верховный суд указал, что должник не вправе обходить правила об исполнительском иммунитете, меняя место жительства без объективных причин (и, как следствие, перенося своими односторонними действиями иммунитет с одного помещения на другое) после того, как взыскатель начал предпринимать активные действия, направленные на получение исполнения.

Кредиторы могут убедить суд в том, что должник пытается недобросовестно выдать единственное зарегистрированное за ним жилье за единственное пригодное для проживания, тогда как, к примеру, у его супруга (супруги) есть жилье, являющееся фактическим местом проживания указанных лиц.

Если у должника есть несколько жилых помещений, принадлежащих ему на праве собственности, то помещение, в отношении которого предоставляется исполнительский иммунитет, определяет суд. Суд исходит из необходимости как удовлетворения требований кредиторов, так и защиты конституционного права на жилище.

Если должник пытался продать свое единственное жилье, то такие действия должника говорят о добровольном отказе от его прав на единственное жилье. Должник утрачивает право в дальнейшем ссылаться на статус жилого дома как единственного пригодного для проживания гражданина жилого помещения. Должник своей волей прекратил этот статус жилого помещения и отказался от привилегий, связанных с таким статусом, в том числе преодолел своими действиями и своей волей имущественный (исполнительский) иммунитет.

В аналогичных ситуациях судебная практика предполагает, что должник отказался от имущественного иммунитета в отношении единственного жилья, и суды считают невозможным в подобных случаях исключать имущество из конкурсной массы.

В случае если жилье действительно единственное, кредиторы анализируют его размер и стоимость. Чрезмерные размеры и высокая стоимость жилья могут стать основанием для предложения кредиторами суду варианта реализации данного жилья с покупкой для должника иного жилья — меньшего, но все еще соответствующего нормальному уровню жизни.

В одном из судебных дел ВС разъяснил, что единственное жилье гражданина-банкрота может быть включено в конкурсную массу и реализовано с торгов: суд посчитал чрезмерным жилое помещение площадью 198 кв. м и стоимостью 28 млн руб.

В настоящее время на практике встречаются случаи, когда кредитор, который не может получить исполнение от должника из-за того, что его единственный актив — жилье, предъявляет иск к должнику об установлении долевой собственности на квартиру и обращении взыскания на долю, которая превышает минимальные нормы жилой площади. В Московском регионе суды поддержали такой иск и приняли решение установить долевую собственность и обратить взыскание на долю.

В этом деле суд установил, что ответчику достаточно будет жилья меньшей площади, чем его квартира, исходя из учетных норм жилой площади, установленных законом г. Москвы.

На законодательном уровне нет регулирования фактической реализации единственного пригодного для постоянного проживания должника и членов его семьи жилого помещения, параметры которого очевидно превышают разумно достаточные для удовлетворения потребности в жилище. Но это не исключает возможности осуществления мероприятий в рамках процедуры банкротства по покупке нового жилья для гражданина-должника и членов его семьи либо разделению спорного объекта по соглашению между должником и его кредиторами. Гражданин должен способствовать погашению своей задолженности и не совершать действий, направленных на уклонение от ее погашения.